трижды семь
Из этого дня можно сделать один главный вывод: у партии-Волдеморта нет штатных математиков.
Иначе не было бы тех трогательных 140 с хвостиками процентов.
И всё равно - больше шума, дорогие мои, больше ненависти; они видели это, видели.
Корыстно надеялась на то, что дадут шоколадку. Шоколадки не дали, встретили мрачно, глядели устало. Особенно устало и мрачно глядели наблюдатели, которых усадили в конце зала на стульчики и, видимо, запретили подниматься и шевелиться
Слегка обидно в итоге, но что делать, мы пытались.
Решила сменить дом, работу и себя. Давно пора бы. Руки не доходили.
Я всё ещё на волне этого лихорадочного "идите и делайте сейчас", я почти влюблена, - в кои-то веки, взаимно, - у меня кружится голова, я хочу набрать себе полную пригоршню силы и решимости и истратить всю, до копейки, потом будет поздно.
Пишу рассказ про пауков и слепых мёртвых барышень с чёрными кудрями. Удивительно, но получается не-фальшиво. Рецепт прост: пиши о том, что есть на самом деле. И о том, что могло бы из этого быть.
Я не люблю, когда в тексте противопоставляют реальный мир и ирреальный; по крайней мере - когда это делают топорно. Со светящимися порталами и Вратами. Я люблю и признаю только те миры, где всё слито воедино. Где нереальное не прячется за порталами и стенами, а ходит рядом с тобой. Ест и пьёт, говорит по телефону, смотрит бесцветными глазами - и молча говорит: я здесь.
Я здесь, и я никуда не уйду.
Вот это - страшно, и это - моё.
Иначе не было бы тех трогательных 140 с хвостиками процентов.
И всё равно - больше шума, дорогие мои, больше ненависти; они видели это, видели.
Корыстно надеялась на то, что дадут шоколадку. Шоколадки не дали, встретили мрачно, глядели устало. Особенно устало и мрачно глядели наблюдатели, которых усадили в конце зала на стульчики и, видимо, запретили подниматься и шевелиться
Слегка обидно в итоге, но что делать, мы пытались.
Решила сменить дом, работу и себя. Давно пора бы. Руки не доходили.
Я всё ещё на волне этого лихорадочного "идите и делайте сейчас", я почти влюблена, - в кои-то веки, взаимно, - у меня кружится голова, я хочу набрать себе полную пригоршню силы и решимости и истратить всю, до копейки, потом будет поздно.
Пишу рассказ про пауков и слепых мёртвых барышень с чёрными кудрями. Удивительно, но получается не-фальшиво. Рецепт прост: пиши о том, что есть на самом деле. И о том, что могло бы из этого быть.
Я не люблю, когда в тексте противопоставляют реальный мир и ирреальный; по крайней мере - когда это делают топорно. Со светящимися порталами и Вратами. Я люблю и признаю только те миры, где всё слито воедино. Где нереальное не прячется за порталами и стенами, а ходит рядом с тобой. Ест и пьёт, говорит по телефону, смотрит бесцветными глазами - и молча говорит: я здесь.
Я здесь, и я никуда не уйду.
Вот это - страшно, и это - моё.