Была мысль написать много хорошего, но вместо этого: гуманизм умирает в те минуты, когда, возвращаясь из Москвы, ты находишь на домашнем ноуте девственную чистоту. ни текстов, ни незаконченных, но уже обещанных кому-то рисунков. "ноутбук тормозил, ты его захламляешь" Массаракш и массаракш, эти люди хоть знают, сколько весит средний текстовый или саевский файл? вот так и умирает гуманизм.
Если переживу эту сессию - напьюсь. Нет, не так. НАПЬЮСЬ. Оденусь в белое, заплету в волосы одуванчики и пойду танцевать ритуальные танцы под Kamelot. Собственно, если не переживу - план тот же самый, только без одуванчиков.
Написал слэшный оридж. Ололо. В кои-то веки законченный. Традиционно боюсь перечитывать. И это вместо того, чтобы %вставить любое полезное дело%.
проснусь я с алою зарёю ударюсь трижды об асфальт не материтесь дядя дворник кто ж виноват обряд такой
Такое ощущение, что у меня внутри сидит детёныш Чужого и жрёт мою еду за меня. Немного пугает, когда ты ешь, ешь, ешь, и ещё немножко ешь, а наутро замечаешь краем глаза, что косточки проглядывают чётче. Арргх, не люблю врачей, лень опять по врачам, ну что за.
Скучаю по Махабхарате. По строчкам-цветочным гирляндам, по восхитительной индийской ебанутости, по "... и Юдхиштхира, Царь Справедливости, солгал, и его колесница, летевшая до того в трёх пальцах над землёй, опустилась на один палец". Может, в этом году я всё же осилю её целиком - ну или хоть то, что переведено. А ещё я ведь пообещала не стричь волосы, пока мы не снимем Махабхарату целиком - сериалом, с громовым саундтреком и черноглазым красавцем Кришной. Интересно, после того, как мы расстались, обещание ещё должно оставаться в силе?
Странно так. Становлюсь злее - не злобнее, а злее. Голоднее, в разы. В сочетании с предыдущим - страшно. И в то же время - чутче, блин. Внимательнее к людям. Терпимее к тому, к чему можно быть терпимым.
Люди видятся крошечными баночками, в которых лежит всякое. За мутным стеклом плохо видать, но лучше, чем раньше. Должно быть, это citrinitas; да, должно быть, он.
Читаю сайт про гемофилию. Мир, дорогой, что ж ты такой... странный-то, а.
Мать больного ребёнка пишет статью. Дескать, дети, сидящие на профилактике, не получают опыта кровоизлияний в суставы и мышцы. Естественно, у них до кровоизлияний просто не доходит, на то это и профилактика. А дети, получающие помощь по факту, когда уже ушиблись, и в суставе/мышце скопилась кровь - а) получают бесценный опыт; б) лучше понимают, что такое гемофилия и с чем они живут. Окей. Окей. Бесспорно. Но душа моя. "И тут я поняла, что дети на профилактике не знают, что именно происходит с их кровью, в то время как дети с опытом могут объяснить, чего в ней не хватает." И в качестве эпиграфа - что-то об опыте вождения машины, без которого все твои теоретические занятия ничего не стоят. капсБЛЯДЬ ЖЕНЩИНА А РАССКАЗАТЬ. БЛЯДЬ ПРОИНФОРМИРОВАТЬ РЕБЁНКА ВМЕСТО ТОГО ЧТОБЫ ДАВАТЬ ЕМУ ПОЛУЧАТЬ ГЕМАТОМЫ. НЕВЫПОЛНИМАЯ ЗАДАЧА. Наши дети ничего не знают о своей болезни - ну точно, это ж оттого, что у них болезненного опыта нет. Просвещать не надо. Сесть с ребёнком и нарисовать ему картинку мы не можем. Доступно объяснить, что именно с кровью творится - не, не слышал. Давайте лучше с профилактики снимем, тогда сам поймёт. Мир, дорогой, ну что ж ты... что ж ты такой.
А, и ещё год прошёл. А у меня всё ещё Самайн. Ом-м. Ну что ж.
У меня есть идеальный браслет с подвесками. Вот совсем идеальный. Чисто для меня. Стеклянная баночка с сухими лепестками, змея, часы и дерево. Ничего лишнего, всё на месте, боже. Никогда не думала, что можно так относиться к вещи - но чёрт, это же я, это же моё, аыыы.
Рассказ про мёртвых слепых барышень пишется с таким скрипом, что страшно. Но пишется. Предыдущие убивания об забор не прошли зря - там почти есть композиция! Как я крут. И я кроссоверю его с египетской мифологией. Я сейчас всё кроссоверю с египетской мифологией. Даже эстонский "Класс" про стрельбу в школе. Я умею. Почти полтора авторских листа. Ненавижу писать, правда.
А ещё я уже не сова, я уже анабиозная саранча какая-то. Спорим на упущенную утром электричку, я просплю на работу, начинающуюся в 14.00 по московскому времени?
Во френдленте мелькнул "список фильмов, над которыми надо рыдать". И мне сразу вспомнилось нежное отрочество. Ещё та пора, когда я красила чёрным всё, что находила, - ногти, глаза и тетради, - и вообще была ранимым юным готом. Лет четырнадцать-пятнадцать. И у меня была в мои четырнадцать всего одна знакомая, которую можно было назвать подругой. Тоже, конечно, с чёрными волосами и ногтями, и даже круче, потому что у неё был стеллаж дисков с мрачной музыкой, а ещё - коллекция печальных фильмов. И она посадила меня смотреть "Танцующую в темноте". Со словами: "Охрененный фильм, ты слёзы вытирать будешь, сто пудов!" А мне она дико нравилась как друг. И очень хотелось не разочаровать. И я весь фильм пыталась заплакать. Хоть как-то. Хоть плохонько. Ну чтобы хоть тушь размазалась, не знаю. Проблемы были с носом: когда человек плачет, у него из носа течёт, а имитировать хлюпанье достоверно - это не очень просто. Это ад и апокалипсис, как мне жутко было признаться, что фильм меня не зацепил. Ну, то есть, может, и зацепил. Но не так, как было надо. Я так и не призналась. Хотя заплакать не вышло, и, скорее всего, вообще фальшиво получилось.
Ладно, дурные четырнадцать, дурная готическая юность. Бывает. Но вот - мне семнадцать. Одноклассница, прекрасная рокерша с великолепным голосом, тащит меня домой смотреть фильмы. "Как, ты не видела "Титаник? В твои-то годы? Реветь будешь, зуб даю!" И всё. Оцепенение кролика перед удавом. А если не буду? Если не смогу? Что тогда? Как тогда? Но с "Титаником" вышло проще: там оказалась действительно трогательная сцена. Со стариком и старушкой, бережно укрывающих друг друга одеялом и засыпающим в постели, пока корабль идёт ко дну. И с этими музыкантами, играющими до самого конца, раз уж ничего больше не остаётся. Я заплакала, подруга меня одобрила, статус нормального человека был подтверждён. Потом был ещё "Реквием по мечте" в её же компании - он не вызвал вообще ничего, но к тому моменту "Титаник" уже дал мне определённую фору, и страшного не случилось.
Сейчас мне двадцать. Вроде как время для выветривания дури из башки, становления независимой личностью, все дела. Отлично. Но я представляю, как кто-нибудь снова говорит мне ту заветную фразу - и возвращаюсь в кролик-модус. Я выполняю норму по слезам. Всю жизнь. Со трагическими фильмами, с патриотическими праздниками, с чем угодно. Я доказываю своё право на принадлежность к роду человеческому. Каждый раз, когда песня или фильм выбивает у меня слезу, я чувствую себя сдавшей норму ГТО. Выполнившей план. Достойной. Искренне не знаю, хорошо это или плохо. Может быть, и хорошо.
Поскольку потребность в ведении двух отдельных дневников вроде как давно отпала, я всё собираюсь объединить этот с оcновным. Но никак не соберусь. И, чувствую, так будет ещё долго. Поэтому хоть ссылку здесь оставлю, что ли. Вот тут я живу тоже - и куда чаще. И, вероятно, продуктивнее.
Из этого дня можно сделать один главный вывод: у партии-Волдеморта нет штатных математиков. Иначе не было бы тех трогательных 140 с хвостиками процентов. И всё равно - больше шума, дорогие мои, больше ненависти; они видели это, видели. Корыстно надеялась на то, что дадут шоколадку. Шоколадки не дали, встретили мрачно, глядели устало. Особенно устало и мрачно глядели наблюдатели, которых усадили в конце зала на стульчики и, видимо, запретили подниматься и шевелиться Слегка обидно в итоге, но что делать, мы пытались.
Решила сменить дом, работу и себя. Давно пора бы. Руки не доходили. Я всё ещё на волне этого лихорадочного "идите и делайте сейчас", я почти влюблена, - в кои-то веки, взаимно, - у меня кружится голова, я хочу набрать себе полную пригоршню силы и решимости и истратить всю, до копейки, потом будет поздно.
Пишу рассказ про пауков и слепых мёртвых барышень с чёрными кудрями. Удивительно, но получается не-фальшиво. Рецепт прост: пиши о том, что есть на самом деле. И о том, что могло бы из этого быть. Я не люблю, когда в тексте противопоставляют реальный мир и ирреальный; по крайней мере - когда это делают топорно. Со светящимися порталами и Вратами. Я люблю и признаю только те миры, где всё слито воедино. Где нереальное не прячется за порталами и стенами, а ходит рядом с тобой. Ест и пьёт, говорит по телефону, смотрит бесцветными глазами - и молча говорит: я здесь. Я здесь, и я никуда не уйду. Вот это - страшно, и это - моё.
Я беру на улицах листовки, не глядя. Мне всё едино, что яблоко, что неяблоко, что суровый Жириновский, голубоглазый и седеющий, впырившийся прямо в душу, что странная надпись "Хочу в СССР!" рядом с серпом и молотом (подозреваю, это скорее антипропаганда врагов партии). Я беру всё, что мне дают, и пихаю это на дно сумки: потом разгребётся. Разноцветные бумажки мнутся и забываются, я всё равно не верю тому, что в них написано, и не читаю даже - но забавен сам процесс. Да и людям, раздающим бумажки, полегче будет. Но к сине-бело-красным листовкам рука не тянется; делаю вид, что их не вижу. Хотя это всего лишь бумажки.
Мама смеётся над тем, что я хочу пойти на выборы. Сам смеюсь, ну а что поделать.
"Лолшто?" - так, наверное, думает весь честный Лавлесс-фэндом, когда я притаскиваю на сообщество рисунок или драббл Везёт же мне вечно залипнуть на тех персонажей, про которых не пишут, не рисуют и не дрочат не помнят. Где мой белый плащ илиты? Вообще я, кажется, здорово избалован большими фэндомами сёнонов, где едва ли не про любого второстепенного персонажа, хоть сколько-то харизматичного и приятного на рожу, можно найти фанфик. В Loveless таких - толпы, причём с готовыми уже завязками отношений и конфликтов. Тяни за любую ниточку. Но фэндом как уткнулся носом в одну центральную пару, так ничего вокруг и не видит. Ладно, вру, ещё Возлюбленных временами видит. Но мало мне, мало!
И о погоде. Забавно, что метод типирования "ну ты ж такая большеглазая няшка, ты точно этик!" так прочен, что его ничем не прошибить. А я что, я и не пытаюсь. Я наслаждаюсь. Но боже, дважды за несколько дней. Любите лженауку, её методы гибки и туманны, вы легко сотворите тот, что понравится вам больше всего.